К Португалии у меня отношение особое, потому что дважды – один раз в Бомбее и ещё один раз в Вашингтоне – меня принимали за португальца. Я уже побывал в Португалии – Порто и Коимбре – и мне там понравилось, а на память остался столовый прибор, купленный на границе ещё за эскудо – как называли эту валюту наши туристы, паскуды. А Лиссабон оставался единственной из европейских столиц (не считая некоторых новых столиц распавшейся Югославии), где я ещё не был. Так что ханукальную неделю было решено провести в Лиссабоне и Порто, остановивившись на обратном пути на полдня в Амстердаме, чтобы повидать старых друзей.